Конгресс футурологов - Страница 30

Он достал из папки целую связку информационных леденцов - их палочки были перевязаны разноцветными ленточками - и протянул ее мне через стол.

- Прежде чем вы это пролижете, я вам кое-что объясню. Фармакократия - это психимиократия, основанная на жирократии. Вот девиз Новой эры. А проще сказать - всевластию галлюциногенов сопутствует подкуп. Впрочем, иначе не видать бы нам всеобщего разоружения.

- Наконец-то я узнаю, как это случилось!

- Да очень просто. Подкуп нужен либо для сбыта неходовых товаров, либо для приобретения дефицитных. Товаром, впрочем, могут быть и услуги. Мечта бизнесмена - загребать наличные, ничего не давая взамен. Вполне вероятно, что начало реализу положили аферы киберрастратчиков, - вы, наверно, о них слышали.

- Слышал, но что такое реализ?

- Буквально - растворение, то есть исчезновение, реальности. Когда разразился скандал с киберрастратами, все свалили на цифровые машины. На самом же деле тут были замешаны могущественные консорциумы и тайные картели. Видите ли, речь шла о создании на планетах условий, пригодных для жизни, актуальнейшая проблема в эпоху перенаселения! Предстояло построить огромные ракетные флотилии, изменить климат, преобразовать атмосферы Сатурна и Урана; легче всего было делать это на бумаге - и только.

- Позвольте, но это сразу же бы обнаружилось! - удивился я.

- Ничего подобного. По ходу дела появляются объективные трудности, непредвиденные проблемы, помехи, препятствия, запрашиваются новые ассигнования и кредиты. Проект освоения Урана, к примеру, поглотил уже девятьсот восемьдесят миллиардов, между тем неизвестно, сдвинули там хоть камешек или нет.

- А проверочные комиссии?

- Не составлять же комиссии из космонавтов, а неподготовленный человек высадиться на этих планетах не может. Поэтому уполномоченные изучают документы, фотоснимки, статистику. Но отчетность нетрудно подделать, а еще проще прибегнуть к масконам.

- Ага!

- Вот именно. Как раз таким образом, я полагаю, и началась в свое время имитация вооружений. Ведь фирмы, работающие на войну, являются частной собственностью. Они получали миллиарды и ничего не делали; то есть выпускали, конечно, лазерные пушки, ракетные установки, противопротиво-противо-противоракеты (в арсеналах уже шестое их поколение), летающие танки (летанки), - но все это пуантогенное.

- Извините, какое?

- Иллюзорное, дорогой мой. К чему ядерные испытания, если имеются микопастилки?

- То есть?..

- Пастилки, вызывающие видение атомного гриба. Это была цепная реакция. Зачем муштровать солдат? Дать новобранцам милитаблетки, и дело с концом. Офицерский корпус обучать тоже не стоит - для чего тогда стратегин, генералозол, тактидон, ордерол? "Проглоти, запей водицей - превзойдешь Клаузевица". Слышали?

- Нет.

- Потому что эти препараты секретные; во всяком случае, в продажу не поступают. Десанты высаживать тоже нет смысла: достаточно распылить над мятежной страной десантный маскон, и население воочию увидит парашютистов, морскую пехоту и танки. Реальный танк стоит почти миллион, а иллюзорный обходится в сотую долю цента на зрителя; это так называемая зрительская танкоединица. Броненосец обходится в четверть цента. Весь арсенал Соединенных Штатов уместился бы на грузовике. Танконы, кадавроны, бомбоны - твердые, жидкие, газообразные. Говорят, существуют целые нашествия марсиан - в виде обыкновенного порошка.

- И все это масконы?

- А как же! Так что реальная армия оказалась ненужной. Осталось чуть-чуть авиации, да и то не уверен. Зачем? Процесс шел лавинообразно, понимаете? Остановить его было нельзя. Вот и вся тайна разоружения. Впрочем, не только разоружения. Вы видели последние модели "кадиллака", "доджа" и "шевроле"?

- Видел - очень красивые.

Профессор подал мне флакончик.

- Пожалуйста, подойдите к окну и присмотритесь внимательнее к этим роскошным автомобилям.

Я перегнулся через подоконник. В глубоком ущелье улицы, вид на которую открывался с двенадцатого этажа, неслась река новеньких, с иголочки, автомашин, сверкающих на солнце стеклами и лаком крыш. Я поднес открытый флакончик к носу и зажмурился; когда я снова открыл глаза, то увидел удивительную картину. По мостовой, согнув руки в локтях, как дети, играющие в шоферов, колоннами галопировали бизнесмены. Они торопливо перебирали ногами, откинувшись назад, словно на мягкую спинку сиденья. Лишь изредка в их рядах появлялся одинокий автомобиль, окруженный облаком выхлопных газов. Когда действие препарата кончилось, картина покрылась рябью, сквозь которую там, внизу, я опять увидел сверкающий поток, лакированные крыши, белые, изумрудные и желтые, величественно плывущие по Манхэттену.

- Кошмар! - ошеломленно произнес я. - Тем не менее pax urbi et orbi [Мир градам и весям (лат.).] достигнут, так что все это, может быть, окупилось?

- Разумеется, тут есть и свои плюсы. Число инфарктов заметно снизилось, такие пробежки - прекрасная тренировка. Правда, стало больше больных эмфиземой легких, расширением вен и сердца. Не каждый рождается марафонцем.

- Так вот почему у вас нет машины! - догадался я.

Профессор лишь криво усмехнулся.

- Среднего класса машина стоит теперь каких-нибудь четыреста пятьдесят долларов, - сказал Троттельрайнер, - но, учитывая ее себестоимость (около одной восьмой цента), это, пожалуй, дороговато. Людей, которые производят хоть что-то реальное, все меньше и меньше. Композитор, получив гонорар, дает взятку заказчику, а публике, пришедшей в филармонию на премьеру, подсовывают под нос концертозольный мелотропин.